[ Оглавление ]
[ Пролог ] [ Глава 1 ] [ Глава 2 ] [ Глава 3 ] [ Глава 4 ] [ Глава 5 ] [ Глава 6 ] [ Глава 7 ] [ Глава 8 ] [ Глава 9 ] [ Глава 10 ] [ Глава 11 ] [ Глава 12 ] [ Глава 13 ] [ Глава 14 ] [ Глава 15 ] [ Глава 16 ] [ Глава 17 ] [ Глава 18 ] [ Глава 19 ] [ Глава 20 ] [ Глава 21 ] [ Глава 22 ] [ Глава 23 ] [ Глава 24 ] [ Глава 25 ] [ Глава 26 ] [ Глава 27 ] [ Глава 28 ] [ Глава 29 ] [ Глава 30 ] [ Глава 31 ] [ Глава 32 ] [ Глава 33 ] [ Глава 34 ] [ Глава 35 ] [ Глава 36 ] [ Глава 37 ] [ Глава 38 ] [ Глава 39 ] [ Глава 40 ] [ Глава 1 ч. 2 ] [ Глава 2 ч. 2 ] [ Глава 3 ч. 2 ] [ Глава 4 ч. 2 ] [ Глава 5 ч. 2 ] [ Глава 6 ч. 2 ] [ Глава 7 ч. 2 ] [ Глава 8 ч. 2 ] [ Глава 9 ч. 2 ] [ Глава 10 ч. 2 ] [ Глава 11 ч. 2 ] [ Глава 12 ч. 2 ] [ Глава 13 ч. 2 ] [ Глава 14 ч. 2 ] [ Глава 15 ч. 2 ] [ Глава 16 ч. 2 ] [ Глава 17 ч. 2 ] [ Глава 18 ч. 2 ] [ Глава 19 ч. 2 ] [ Глава 20 ч. 2 ] [ Глава 21 ч. 2 ] [ Глава 22 ч. 2 ] [ Глава 23 ч. 2 ] [ Глава 24 ч. 2 ] [ Глава 25 ч. 2 ] [ Глава 26 ч. 2 ] [ Глава 27 ч. 2 ] [ Глава 28 ч. 2 ] [ Глава 29 ч. 2 ] [ Глава 30 ч. 2 ] [ Глава 31 ч. 2 ] [ Глава 32 ч. 2 ] [ Глава 33 ч. 2 ] [ Глава 1, ч. 3 ] [ Глава 2, ч. 3 ] [ Глава 3, ч. 3 ] [ Глава 4, ч. 3 ] [ Глава 5, ч. 3 ]

 

14.

 

«Философские понятия, когда ими пользуется психоаналитический дискурс, обретают иной смысл. Такие термины, как Бытие, Истина, Другой, отнесенные к бессознательному, фаллосу и Эдипову треугольнику, это не то же самое, что те же понятия, отнесенные, скажем, к Богу или бытию как таковому»

Умберто Эко «Отсутствующая структура: введение в семиологию».

 

Неожиданное участие Карсавина в судьбе деда встревожила Костю. Было во фразе «Ах вот как?» нечто настораживающее. Вспомнился однокурсник по философскому факультету Витька Никулин, который на третьем курсе решил было сходить в церковь на исповедь. Сходил, а потом вдруг стал с ревностью сектанта обличать саму философию, как дьявольщину, бросил факультет... «Ксендзы охмурили Козлевича» – еще долго посмеивались однокурсники. Сам Костя несколько раз исповедывался и причащался, ходил, бывало, на службы, но не был настолько доверчив, чтобы уверовать, будто истина – только в церкви и нигде больше. Костя был плюралистом не только на словах. А вот дед... Судя по дневнику, доверчив он был необычайно. Из-за доверчивости и в Орден к Зубакину попал. Не чувствовалось в нем здорового духа сомнения, который только и позволяет удержаться от крайностей. А тут встреча с глазу на глаз с Карсавиным, - Бог знает что было у последнего на уме... Костя перелистнул несколько страниц, но там мелькал какой-то профессор Толкачев. Преодолев искушение залезть сразу в конец дневника (а оставалось страниц двадцать), Костя решил читать последовательно. Так или иначе, сегодня или завтра он узнает развязку или, по крайней мере то, чем заканчивается дневник.

С веранды уже несколько раз раздавались голоса Гриши и Юры, приглашавшие вновь погрузиться в игры ума и, заодно, выпить пива. Не особенно надеясь услышать что-либо новое, Костя спустился вниз.

Ребята притащили из магазина ящик «Туборга». Все были в сборе. Гриша, по обыкновению, курил. Юра что-то читал. Толик... А вот с Толиком произошла третья за сегодняшний день метаморфоза, чего раньше с ним никогда не бывало. Сейчас Толя, сидевший на диванчике, казался каким-то подавленным, выжатым, вялым и поблекшим. «Ни дать, ни взять, - как член после соития!» - подумал Костя. Бутылка пива лишь немного изменила его состояние. Вниманием собравшихся завладели Гриша и его «серый кардинал» Юра. «Вот кто вечно бодр и не знает сомнений» – прозвучало в Костиной голове. Причем, сам Костя не понял относится ли эта фраза к Грише, или к Юре, или к ним обоим. «Впрочем, мы видимся так редко, что я не знаю, - может быть и их терзают внутренний разлад и борения с собою и судьбой».

-       Ну-с, продолжим наши изыски! – Гриша смачно рыгнул. - Мы остановились на тезисе, что задачей психотерапии является интеграция личности человека с доминирующей общечеловеческой мифологией. И что мы имеем с исторической, так сказать, точки зрения? Конкретные психотерапевты каждой мифологии опирались на тщательно разработанную картину мира этой мифологии...

-       Если тебе нравится, можно было бы вместо «мифология» говорить «эписистема», - Юра сделал широкий жест в сторону Кости и расшаркался. Толя вообще, казалось, не слушал, а был занят своими мыслями, потихоньку отхлебывая пиво из бутылки.

-       Не будем, однако, паясничать. Мифология лично для меня более удобное слово. – продолжал Гриша. – Так вот, в мифологии язычества основной задачей «психотерапии того времени» занимался шаман или жрец.

-       Картины мира особенно позднего язычества были весьма достойными, - заметил Юра, - взять, к примеру, египетскую или эллинскую культуру.

-       В мифологии монотеизма основной задачей «психотерапии» занимался священник, опирающийся на весьма и весьма развитые теологические доктрины. Но вот случился кризис монотеизма, о котором мы говорили днем. Тут, собственно, и появилась психология и психотерапия, как таковая.

-       Заметим, что те, кто ей занимались, опирались на очень мощные философские системы. Взять переходный период: Фрейд создал психоанализ после того, как несколько лет штудировал философию под руководством Брентано. Опорой Адлера была философия Ницше. Юнг – тот перелопатил вообще все, что только можно – тут перечислять запаришься. Ну, а в сороковых-пятидесятых годах двадцатого века развивается психотерапия, философским корнем которой является уже экзистенциализм собственной персоной. Я имею в виду гештальттерапию Фрица Перлза, психодраму Якоба Морено и гуманистическую терапию Карла Роджерса. – Для Юры это была необычно длинная вставка.

Костя, дабы не впасть в позицию скептика и оставаться открытым (вдруг да прозвучит в словах ребят какая-то интересная подсказка), сидел с расфокусированным взглядом, что помогало сдерживать внутренний диалог. Лишь временами он поглядывал на Толю, но то, что он видел, не утешало. Гриша тем временем вещал:

-       И вот семидесятые годы. Появляется Нейролингвистическое программирование, в лице Гриндера и Бэндлера. К ним уже возникают кой-какие вопросы, хотя авторы выглядят, как вполне приличные граждане и, вроде бы, опираются на исследования в области лингвистики и семиотики, но по их же утверждениям, всякую идеологию отрицают, так как «не знают, как оно все на самом деле», что весьма похвально.

Гриша сделал выразительную паузу. Закурил очередную сигарету. Откупорил бутылку, но из горлышка пить не стал – налил в бокал. Выпив, деланно поднял указательный палец и грозно спросил сам себя:

-       Но что же мы имеем дальше? А? А имеем мы полный бред, который чем дальше, тем бредовей! Опять повысовывались шаманы, дэиры, контактерское блядство, какие-то всеядные холистические движения... У всех этих раздолбайств предельно узкие и плоские картины мира. Получается, что основная задача психотерапии перестает выполняться. Народ зомбируют узкими, частными мифологиями, системами верований, которые отнюдь не отвечают переднему краю общечеловеческого развития. Что же это такое? Куда мы катимся, едрить твою? Неужто вектор общечеловеческого развития обломался?

-       Спокойно! – спектакль продолжил Юра. – Все идет путем! В семидесятых годах произошла вроде бы незаметная, но кардинальная революция, и место экзистенциализма, захватив вокзалы, телефон, телеграф, а главное – средства массовой информации, занял постмодернизм. И само понятие «вектор развития» стало неадекватным. То метафизическое дерево, которое мы обозначили вначале, где последовательно выступали: язычество, монотеизм и экзистенциализм – рассыпалось в пух и прах, превратившись в ризому. Короче, - постмодернизм, отказываясь от единой истины, допускает равноправность любых культурных форм, а значит, и любых форм психотерапии. Как говориться: «какая барыня не будь – все равно ее е...уть!» Хочешь – ступай к психоаналитику, хочешь – к гештальттерапевту, а хочешь – к шаману. Получается «невыносимая легкость бытия[1]»!

-       Отдельная личность, - подхватил Гриша, - проходит весь исторический путь, которым человечество шло тысячелетия. Кто-то быстро проходит, кто-то медленно. Поэтому, кому-то действительно к шаману нужно, кому-то – в церковь, а кому-то к гештальттерапевту...

-       Америку, блин, открыли! – не удержался Костя. – Впрочем, насчет психотерапии я согласен, у вас есть свежие мысли. Систематизация под определенным углом, так сказать...

-       Погоди, мы еще только начали. Самый ключик-то дальше! – Гриша снова рыгнул, затем подошел к Толе, потрепал его за плечо:

-       Ну, а ты, братан, чего раскис?

 

 

 

---

[1] «Невыносимая легкость бытия» – название романа Милана Кундеры.

[ Оглавление ]
[ Пролог ] [ Глава 1 ] [ Глава 2 ] [ Глава 3 ] [ Глава 4 ] [ Глава 5 ] [ Глава 6 ] [ Глава 7 ] [ Глава 8 ] [ Глава 9 ] [ Глава 10 ] [ Глава 11 ] [ Глава 12 ] [ Глава 13 ] [ Глава 14 ] [ Глава 15 ] [ Глава 16 ] [ Глава 17 ] [ Глава 18 ] [ Глава 19 ] [ Глава 20 ] [ Глава 21 ] [ Глава 22 ] [ Глава 23 ] [ Глава 24 ] [ Глава 25 ] [ Глава 26 ] [ Глава 27 ] [ Глава 28 ] [ Глава 29 ] [ Глава 30 ] [ Глава 31 ] [ Глава 32 ] [ Глава 33 ] [ Глава 34 ] [ Глава 35 ] [ Глава 36 ] [ Глава 37 ] [ Глава 38 ] [ Глава 39 ] [ Глава 40 ] [ Глава 1 ч. 2 ] [ Глава 2 ч. 2 ] [ Глава 3 ч. 2 ] [ Глава 4 ч. 2 ] [ Глава 5 ч. 2 ] [ Глава 6 ч. 2 ] [ Глава 7 ч. 2 ] [ Глава 8 ч. 2 ] [ Глава 9 ч. 2 ] [ Глава 10 ч. 2 ] [ Глава 11 ч. 2 ] [ Глава 12 ч. 2 ] [ Глава 13 ч. 2 ] [ Глава 14 ч. 2 ] [ Глава 15 ч. 2 ] [ Глава 16 ч. 2 ] [ Глава 17 ч. 2 ] [ Глава 18 ч. 2 ] [ Глава 19 ч. 2 ] [ Глава 20 ч. 2 ] [ Глава 21 ч. 2 ] [ Глава 22 ч. 2 ] [ Глава 23 ч. 2 ] [ Глава 24 ч. 2 ] [ Глава 25 ч. 2 ] [ Глава 26 ч. 2 ] [ Глава 27 ч. 2 ] [ Глава 28 ч. 2 ] [ Глава 29 ч. 2 ] [ Глава 30 ч. 2 ] [ Глава 31 ч. 2 ] [ Глава 32 ч. 2 ] [ Глава 33 ч. 2 ] [ Глава 1, ч. 3 ] [ Глава 2, ч. 3 ] [ Глава 3, ч. 3 ] [ Глава 4, ч. 3 ] [ Глава 5, ч. 3 ]