[ Оглавление ]
[ Пролог ] [ Глава 1 ] [ Глава 2 ] [ Глава 3 ] [ Глава 4 ] [ Глава 5 ] [ Глава 6 ] [ Глава 7 ] [ Глава 8 ] [ Глава 9 ] [ Глава 10 ] [ Глава 11 ] [ Глава 12 ] [ Глава 13 ] [ Глава 14 ] [ Глава 15 ] [ Глава 16 ] [ Глава 17 ] [ Глава 18 ] [ Глава 19 ] [ Глава 20 ] [ Глава 21 ] [ Глава 22 ] [ Глава 23 ] [ Глава 24 ] [ Глава 25 ] [ Глава 26 ] [ Глава 27 ] [ Глава 28 ] [ Глава 29 ] [ Глава 30 ] [ Глава 31 ] [ Глава 32 ] [ Глава 33 ] [ Глава 34 ] [ Глава 35 ] [ Глава 36 ] [ Глава 37 ] [ Глава 38 ] [ Глава 39 ] [ Глава 40 ] [ Глава 1 ч. 2 ] [ Глава 2 ч. 2 ] [ Глава 3 ч. 2 ] [ Глава 4 ч. 2 ] [ Глава 5 ч. 2 ] [ Глава 6 ч. 2 ] [ Глава 7 ч. 2 ] [ Глава 8 ч. 2 ] [ Глава 9 ч. 2 ] [ Глава 10 ч. 2 ] [ Глава 11 ч. 2 ] [ Глава 12 ч. 2 ] [ Глава 13 ч. 2 ] [ Глава 14 ч. 2 ] [ Глава 15 ч. 2 ] [ Глава 16 ч. 2 ] [ Глава 17 ч. 2 ] [ Глава 18 ч. 2 ] [ Глава 19 ч. 2 ] [ Глава 20 ч. 2 ] [ Глава 21 ч. 2 ] [ Глава 22 ч. 2 ] [ Глава 23 ч. 2 ] [ Глава 24 ч. 2 ] [ Глава 25 ч. 2 ] [ Глава 26 ч. 2 ] [ Глава 27 ч. 2 ] [ Глава 28 ч. 2 ] [ Глава 29 ч. 2 ] [ Глава 30 ч. 2 ] [ Глава 31 ч. 2 ] [ Глава 32 ч. 2 ] [ Глава 33 ч. 2 ] [ Глава 1, ч. 3 ] [ Глава 2, ч. 3 ] [ Глава 3, ч. 3 ] [ Глава 4, ч. 3 ] [ Глава 5, ч. 3 ]

   

25.

 

«Когда жизненный центр тяжести переносят из жизни в “потустороннее”, - в ничто, то тем самым вообще лишают жизнь центра тяжести. Великая ложь о личном бессмертии разрушает всякий разум, всякую естественность в инстинктах; всё что есть в инстинктах благодетельного, что способствует жизни, ручается за будущее, - возбуждает теперь недоверие. Жить так, чтобы не было более смысла жить, - это становится теперь “смыслом” жизни».

Фридрих Ницше «Антихрист»

 

От Хлопонина Константин вышел с двойственным чувством. С одной стороны – нечто, наподобие облегчения, - внешний конфликт отступал на задний план, да, к тому же, появлялось дополнительное время, чтобы писать о Мартине; чем более он приближался к финалу, тем больше события тех лет захватывали его, оттеняя то, что происходило сейчас. С другой стороны, Костя понимал, что группа, по-видимому, развалилась, и никакие усилия завкафедрой не соберут её в прежнем составе, да и сам Костя уже не хотел видеться ни с Платоновыми, ни с Куренным (вот разве что с Соней...). А вместе с группой он терял что-то дорогое: лекции были не просто работой, но неким таинством, совместным ритуалом причащения к человеческим ценностям. Теперь эта нить рвалась...

Придя домой он сразу же погрузился в написание новой главы (той, с которой ты, читатель, только что познакомился). Эти странички были написаны всего за час – мысль текла ровно и Костя почти ничего не правил. Но на душе почему-то стало тяжело: всё ближе момент расставания с героем, которого он успел полюбить, несмотря на его подчас кровавые деяния. Он уже ясно представлял себе финальную сцену, где Мартин со спокойной улыбкой человека, постигшего-таки суету сует этого мира и собственной жизни, всходит на эшафот. Костя внимал его голосу, слышал последнюю его речь, видел его глаза – они смотрели на него, Костю, с пониманием и сочувствием  сквозь дым разгорающегося костра... Кто кому сочувствовал в этот момент?... Захотелось плакать, но Костя сдержался и пошел на кухню заваривать чай. До финальной сцены все-таки оставалось еще несколько событий, которые важно было описать.

И тут раздался телефонный звонок. Костя даже вздрогнул и сердце его сладко ёкнуло: «Вика!» – он вспомнил её мягкие ладони, интонацию, обещавшую... обещавшую близость – что уж греха таить – он ждал, он догадывался, что это может произойти уже сегодня... Поднял трубку: да это была она.

-       Как ты, Костя? – Голос заботливый, нежный.

-       В порядке. Хотя... – Он помедлил. – Грустно, что увижу всех вас только через две недели, Хлопонин был дружелюбен, но отправил меня в отпуск...

Эти слова были явным крючком: говоря «всех вас», он имел в виду «тебя» – фраза звучала как скрытое приглашение. Но Вику не нужно было приглашать таким вот косвенным образом. Она сама взяла инициативу:

-       Зачем же ждать две недели? Можно мы к тебе сейчас придем?

-       А кто еще? – Едва скрытая обеспокоенность в его словах. Он-то ждал её одну. Впрочем, на уровне подтекста они оба прекрасно поняли друг друга. Вика, - игриво, делая вид, что прекрасно понимает его, но продолжает поддразнивать:

-       Мы с Витей. Ну так как, примешь гостей?

-       Конечно. Жду. – Тон голоса упал, про себя Костя чертыхнулся: «Витя-то какого хрена? В любой другой день..., но почему именно с ней?»

-       У тебя голос поникший. Может быть мы навязываемся, ты скажи, мы не обидимся?

Она продолжала дразнить, играть... Это «мы», опять же! И тут Костя понял отчётливо, что очень хочет её, и что прошла уже та пора, когда он боялся говорить с женщиной открыто. После Рады он мог себе позволить прямоту:

- Вика, я очень хочу тебя видеть. Ну и Витя пусть тоже приходит. 

-       Я думаю, что он ненадолго. – Вика расставила все акценты однозначно. – Жди нас через сорок минут.

 

Через час (было около восьми) они обнимались в прихожей. Обнимались, как будто не виделись несколько месяцев, а не четыре часа. Вику он обнимал впервые. Её хрупкое тело, аромат волос, руки, нежно гладившие его спину – всё говорило: «я – твоя». Бог знает сколько длились бы эти объятия, если бы не Витя, смекнувший что к чему, но уставший топтаться в прихожей:

-       Пардон! Я отнесу сумки на кухню.

-       Какие сумки?

-       Мы кое-что купили. – Вика высвободилась из Костиных объятий, но продолжала держать его за руку, пожимая ладонь, перебирая пальчиками. – Я приготовлю ужин.

-       А еще у нас есть замечательное вино! – Витя вытащил из пакета бутылку с яркой красной этикеткой.

-       Кагор? Символично!

-       Да уж! Мы выбрали именно этот напиток, дабы помянуть добрым словом наших собратьев, презревших тварный мир и рьяно устремившихся к искуплению грехов!

Прошли на кухню.

-       Сразу видно, что здесь живет холостяк. – Заявила Вика и сразу же принялась хозяйничать: вытерла стол, плиту, вынула из пакетов продукты, заглянула в холодильник и вытащила оттуда бутылку подсолнечного масла. – Где у тебя ножи, тарелки? – И, после того, как ей было всё показано, - Вот что, мальчики, ступайте-ка в комнату. Через полчаса ужин будет готов.

Костя пытался возразить, что, мол, они помогут, но отступил: Вика крепко взяла инициативу в свои руки, и возражать ей было невозможно. Что-то в её решительности слегка напрягло нашего героя, но он не стал рефлексировать по этому поводу и удалился вместе с Виктором в комнату. Пока ждали ужин, обсуждали случившееся сегодня на лекции, причём злобы на Платоновых и Ивана не было. Потом Витя прочитал две новых главы про 1421 год. Отметил, что Косте удалось очень точно (то есть, именно так, как чувствовал это Витя) отразить характер Яна Жижки и атмосферу его разрыва с Локвисом.

Вместо обещанного получаса, Вика управилась за час с лишним. Но ужин получился отменный: порезанное кубиками куриное филе, обжаренное с луком в сметане, тушеные овощи с тонко подобранным букетом приправ и салат из помидор, перцев и кусочков сыра. Все трое, к тому же, были голодны и с наслаждением набросились на Викино творение. Молодые люди нахваливали её кулинарный талант и произносили шутливые тосты за здравие безвременно покинувших группу праведников. Наконец все насытились, бутыль опустела, но в бокалах оставалось еще по глотку вина. Вика первой подняла свой бокал и произнесла:

-       Сегодня Костя ты превзошел сам себя! Ты был великолепен! Настолько точно подобрал тему и так её подал! Я предлагаю выпить за твой талант!

-       Присоединяюсь! – Витя хитро подмигнул.

Вика разрумянилась, глаза её блестели, от неё исходили флюиды влюблённости и желания. Столь сильные, что, казалось, она готова отдаться ему прямо сейчас, невзирая на присутствие Вити. Тот, в свою очередь, понимал, что происходит между влюблёнными, но он пришел к Косте с назревшим больным вопросом и был готов нарушить этим своим вопросом атмосферу флирта: в конце концов у них впереди вся ночь, а до закрытия метро есть еще пара часов.

-       Я извиняюсь, что грубо прерываю непринуждённое течение вечера, - Сказал он с пафосом, - Но у меня есть сообщение, которое, возможно, покажется вам неожиданным. – Витя выдержал паузу. – Я решил завтра же забрать документы из Университета и затем уехать домой.

Немая сцена – минут пять. Это было не только неожиданно. Покидать друзей в трудную минуту... Как? Почему? Зачем?

-       Объяснись. – Пробормотал, наконец, Костя.

-       Я понимаю, что это прозвучало внезапно. Я знаю, что это тяжело для вас, особенно для тебя, Костя, в эти и так непростые дни. Но останься я здесь – я предал бы сам себя.

-       Да почему же? – Вика была удивлена, шокирована и подавлена не меньше Кости.

-       Рассказывать подробно – слишком долго, да и занудно. Костя знает мою историю. А давеча я говорил ему о том, что предчувствую некий перекресток в своей судьбе...

-       Не помню про перекрёсток.

-       Я тогда выразился по-другому. Помнишь – про очарованность и необходимость в разочаровании.

-       Ничего не понимаю. – Вмешалась Вика.

Витя деликатно коснулся пальцами её плеча, как бы прося прощения.

-       Я повторю всё с начала. Видишь ли, с ранней юности я попал в плен философии, эзотерики и, главное, превратно понятым представлениям о духовности. Пережив однажды момент благодати, момент Духа, я возжелал жить только в этом состоянии, решив, что всё остальное – не жизнь вовсе. Ища повторения этого чуда, я был очарован учениями, обещавшими просветление. Следуя этим учениям, я превратил свою жизнь в сплошной кошмар. И вот когда началась вся эта история с Платоновыми, мне показалось, что я нашел ключ, который поможет вырваться из плена иллюзий и хаоса, царящих в моей душе. Тут, кстати, помогла и твоя, Костя, лекция об атеистическом экзистенциализме... Очень своевременное напоминание... Ключ же этот прост, хотя для того, чтобы им воспользоваться, нужна дерзость. И не только на словах.

-       Так что это за ключ? – Торопилась Вика.

-       Разочарование!

-       Как это?

-       На словах – очень просто. На деле – много труднее, но сегодня, когда Миша сделал своё нелепое заявление, со мной это случилось. Я не показал виду – я давно уже привык не показывать того, что твориться у меня внутри – но это реально произошло. Рухнула какая-то стена, преграда, всё обвалилось, короче...

-       Что обвалилось?

-       Обвалились все мои построения о духовности. Я разочаровался в том, чем был очарован несколько лет. Я всем нутром вдруг ощутил, что все учения – ложь, что Бога не существует и что я стою один на один перед лицом холодного и беспощадного космоса. Без всяких опор, спасительных надежд, теорий...

-       Ты говоришь об этом так спокойно и хладнокровно, что я не могу поверить, что ты чувствуешь это. Чтобы решиться пережить подобное, нужно колоссальное мужество. – задумчиво произнес Костя.

-       Мужество тут не при чём. А хладнокровие – это выработанная годами привычка. Она лишь видимость. Внутри я весь – обнаженный нерв. Я потерял всё, во что верил и на что надеялся, но зато, кажется, начал обретать себя. Это ужасно и чудесно одновременно. Меня растаскивает и разрывает на части, но теперь-то я точно знаю, что это не чужое, а моё.

-       Ну да, помнишь, как у Кастанеды: пережить одновременно ужас и восхищение от того, что ты человек! – Вика восторженно смотрела на Виктора, а Костя, наблюдавший за ней, почувствовал укол ревности.

-       Да пошел этот ваш Кастанеда на три буквы!

За столом вновь воцарилась тишина. Нарушила её на этот раз Вика:

-       Да, но при чём тут твой отъезд? Ну хорошо, ты разочаровался в разных учениях о духовности, обрел себя...

-       Только начал обретать себя. – Поправил Витя.

-       Хорошо. Но почему ты должен теперь срочно уехать? И покинуть нас?

-       А вот как раз, чтобы обрести себя полностью. Я ведь бежал сюда – именно бежал от жизни, которую считал банальной, от работы учителем, от быта, надеясь воспарить духом и всё такое... А сегодня я отчетливо понял, что моё место там, в той самой обыденной жизни. Вот почему остаться здесь для меня равносильно предательству себя. Мне нужно возвратить себе свою силу, которую я растратил за эти годы.

-       А что ты имеешь в виду под силой, которую ты потерял и которую нужно вернуть? – Спросил Костя.

-       А это уже моя истина. То, что начало открываться мне, когда я остался один на один с тем самым холодным и безучастным космосом... Теперь я пережил, что только когда отпадают все учения, которыми тебя зомбировали мудрые учителя и книги, - только тогда внутри рождается твоё собственное учение, твоя истина.

-       Расскажи об этом. – Попросила Вика.

-       Ну что же, пофилософствуем напоследок. – Витя усмехнулся. Закурил. Неторопливо, как бы осторожно подбирая слова, начал свой рассказ: - большинство людей даже не подозревает, какое огромное количество силы мы все отдаем кому-то или чему-то. Кому же и чему? Силы, которые мы сознательно, а чаще бессознательно вкладываем в заботы и страхи - оказаться нелюбимым, невостребованным, ненужным, брошенным, без денег, не реализоваться, не соответствовать своему или чужому представлению о себе, умереть, наконец, превратиться в бомжа, - трудно даже представить, сколь огромное количество силы тратится на поддержание всех этих озабоченностей, которые, в свою очередь, держатся на иллюзии, что она - разбросанная на поддержание этих забот сила - нас от всего этого предохраняет!!! Еще - сила, отдаваемая людям, которые «играют в наши игры»...

-       Это ты в смысле Эрика Берна и его «Игр, в которые играют люди»? – Вика откинулась на спинку стула. Сейчас она сидела так, что глубокий вырез на юбке почти полностью обнажил её стройную ножку, обтянутую бежевыми колготками.

-       Бог с ним, с Берном, пускай даже так, главное не в этом. Невероятное количество силы мы отдаем прежде всего тем, на кого мы надеемся, как на избавителей или предохранителей от всевозможных несчастий, как на учителей жизни... Отсюда вытекает задача - вытянуть все эти крючки и зацепки – вернуть себе свою же силу.  Вынимая силу из всех этих забот, силу, спроецированную на колоссальное количество людей, переставая заботиться об этом, мы, с одной стороны, допускаем, что все это - всякие неудачи и несчастья - вполне могут произойти, с другой же - возвращаем, вспоминаем Силу, используя которую можем как дать этому случиться - ежели, вдруг, захотим, - так и не дать, а напротив. Это уже действительно собственная ответственность. – Витя потянулся к новой сигарете.

-       И что же нужно сделать, чтобы вспомнить всю свою силу? – Подавая ему спички, спросил Костя.

-       Главное, как я чувствую, это оказаться на своем месте. Перестать бегать от своей жизни и перестать надеяться на что бы то ни было. Оставить вообще всякие надежды. А оставить надежды можно только тогда, когда ты на своем месте. Поэтому я и уезжаю. В старую свою жизнь, но уже по-новому.

-       Возвращение блудного сына. – Подытожила Вика.

-       Ну пусть это называется так...

Вика пошла на кухню: отнесла грязную посуду, поставила чайник. Она первый раз в Костиной квартире, но ведёт себя, как уверенная хозяйка. И всё-таки – что-то в этом её уверенном поведении настораживает Костю...

 

[ Оглавление ]
[ Пролог ] [ Глава 1 ] [ Глава 2 ] [ Глава 3 ] [ Глава 4 ] [ Глава 5 ] [ Глава 6 ] [ Глава 7 ] [ Глава 8 ] [ Глава 9 ] [ Глава 10 ] [ Глава 11 ] [ Глава 12 ] [ Глава 13 ] [ Глава 14 ] [ Глава 15 ] [ Глава 16 ] [ Глава 17 ] [ Глава 18 ] [ Глава 19 ] [ Глава 20 ] [ Глава 21 ] [ Глава 22 ] [ Глава 23 ] [ Глава 24 ] [ Глава 25 ] [ Глава 26 ] [ Глава 27 ] [ Глава 28 ] [ Глава 29 ] [ Глава 30 ] [ Глава 31 ] [ Глава 32 ] [ Глава 33 ] [ Глава 34 ] [ Глава 35 ] [ Глава 36 ] [ Глава 37 ] [ Глава 38 ] [ Глава 39 ] [ Глава 40 ] [ Глава 1 ч. 2 ] [ Глава 2 ч. 2 ] [ Глава 3 ч. 2 ] [ Глава 4 ч. 2 ] [ Глава 5 ч. 2 ] [ Глава 6 ч. 2 ] [ Глава 7 ч. 2 ] [ Глава 8 ч. 2 ] [ Глава 9 ч. 2 ] [ Глава 10 ч. 2 ] [ Глава 11 ч. 2 ] [ Глава 12 ч. 2 ] [ Глава 13 ч. 2 ] [ Глава 14 ч. 2 ] [ Глава 15 ч. 2 ] [ Глава 16 ч. 2 ] [ Глава 17 ч. 2 ] [ Глава 18 ч. 2 ] [ Глава 19 ч. 2 ] [ Глава 20 ч. 2 ] [ Глава 21 ч. 2 ] [ Глава 22 ч. 2 ] [ Глава 23 ч. 2 ] [ Глава 24 ч. 2 ] [ Глава 25 ч. 2 ] [ Глава 26 ч. 2 ] [ Глава 27 ч. 2 ] [ Глава 28 ч. 2 ] [ Глава 29 ч. 2 ] [ Глава 30 ч. 2 ] [ Глава 31 ч. 2 ] [ Глава 32 ч. 2 ] [ Глава 33 ч. 2 ] [ Глава 1, ч. 3 ] [ Глава 2, ч. 3 ] [ Глава 3, ч. 3 ] [ Глава 4, ч. 3 ] [ Глава 5, ч. 3 ]