Беседа с Прозерпиной

 

- Здравствуй, Прозерпина.

 

- Здравствуй.

 

- Как Влад, опиши, пожалуйста, как чувствуется присутствие.

 

- Я сижу на диване, облокотившись, но, несмотря на это, ощущение прямой спины, выстройки такой, выправки я бы сказал. Военной выправки и представление женщины – солдата, женщины – воина. Образ такой: высокий чин, например – генерал, погоны, сюртук, выправка, зрелый возраст 40 – 45 лет. Такое вот ощущение себя. В подчинении очень большое количество людей, душ, духов, еще каких-то существ и дисциплина. Сейчас я отвечаю уже от Прозерпины. То, что отличает меня от Персефоны: я – царица. Если Персефона – еще девушка, принцесса в этом царстве, то я – царица и, можно сказать, главнокомандующая вот этими подземными войсками. Аид как генералиссимус или маршал, а я как генерал – непосредственно второе лицо. Причем в женском виде и это обязательно, что в женском.

 

- А почему обязательно в женском?

 

- Для равновесия. Как в верхнем мире на Олимпе  Зевс с Герой, так и в нижнем союз. Что наверху, то и внизу. Только в отличие от Геры у меня нет таких резких импульсивных чувств типа ревности, да и повода нет, потому что характерное качество Аида – постоянство. Он постоянен, тяжел на подъем, совершенно не вызывает повода к ревности, но он строит, выстраивает – почему я чувствую себя как в военной форме. Может быть это сейчас, скорее сейчас как на военном положении. У Аида домострой, причем в хорошем смысле этого слова, т.е. он выстраивает все это хозяйство, а я им руковожу. Он задает вектор, а я в этом векторе держу пространство и руковожу.

 

- За постоянством и за верностью, за домостроем, это к тебе?

 

- В общем, да. Мы с Аидом друг другу абсолютно верны и постоянны, неизменны. И в этом смысле наш союз гармоничен, хотя и не равен по возрасту, если смотреть с людской проекции.

 

- А вот количество измерений временных и пространственных в вашем мире и в верхнем , оно разное или одинаковое?

 

- Разное.

 

- Мне пришло в голову, что это постоянство еще обусловлено каким-то определенным количеством этих измерений. В верхнем мире все как-то разнообразней, больше вариантов. Или я неправильно понимаю?

 

- Главная координата, по крайней мере для нас – это глубина. Естественно, есть и другие, но главная – это глубина. Глубина чего угодно: глубина падения человека, глубина его падения в смерть, в Тартар, глубина трансформации, глубинные слои психики, телесности – гладкая мускулатура  и мускулатура позвоночника, то, до чего не достать с поверхности.

 

- Есть такая мысль, что чем сильней человек хочет изменить ход событий, чем глубже он хочет на него повлиять, если это противоречит естественным процессам, тем глубже он погружается в ваш мир.

 

- Конечно. Именно это я имела в виду под глубиной падения, падения именно в Тартар, самое глубокое и даже ограниченное место. Но вместе с тем с душами таких людей происходят глубочайшие трансформации. Они выходят оттуда не сразу и им нужно долго продираться наверх, но выходят очень сильными и очень очистившимися, глубоко измененными. Если рассматривать картину мира реинкарнаций, о чем нам тоже говорить сложно, поскольку это одна из картин мира, все немного не так, как рисуется человеческому разуму, то люди наиболее мудрые, действительно духовно глубокие, просветленные, хотя просветление – это опять же слово, понимаемое неправильно, его невозможно понять правильно, за этим словом невозможно представить картинку, потому что там идет изменение не чего-то внешнего, а самой структуры наблюдателя; так вот, такие люди, как правило, выходят из самых глубин наших подземелий и попадают в эти глубины, будучи какими-то деятелями, пытавшимися мир изменить, поломавшими множество судеб и т.д. Т.е. здесь баланс соблюдается. Те, кто много спасает в этой жизни, в прошлой жизни примерно столько же и погубили и спасают, как правило, тех, кого и погубили.

 

- А возможно ли так провалиться в вашу глубину, что невозможно уже оттуда выбраться?

 

- Пожалуй нет. Вот в истории говорится о Ктулху и ему подобных, которые достаточно глубоко сидят, но это демонические личности, которые участвовали в самых гнусных деяниях по гибели целых народов, прошлых цивилизаций: Атлантида, Лемурия и т.д., и то у них есть шанс выйти. Но проходит не год, не век и даже не эпоха, а целая цивилизация. Т.е. в пределах существования Земли выход есть почти для всех. Могут существовать невозвращенцы, так называемые беженцы, те, кто пожелал там остаться. Хотя там желания совсем другие, пожелать можно по упертости, назло чему-то. Ну и то, я думаю, пройдет какое-то время, и эти души опомнятся.

 

- Есть ли какие-то литературные герои, через которых ты ярко проявляешься?

 

- Конечно, есть. Во-первых, леди Макбет, Гертруда, мать Гамлета. Как ни странно, в «Преступлении и наказании» Катерина Ивановна, жена Мармеладова.

 

- А Татьяна Ларина?

 

- Через Татьяну Ларину Персефона проявляется. Маргарита Фаустовская, Гретхен, Елена Троянская отчасти, опять же Катерина в «Братьях Карамазовых», да и в Грушеньке есть моя ипостась. Вот в Чеховских героинях поменьше, они все рыхлые, не удерживают мою структуру. Хотя в них больше Аида, Плутона, Кроноса. Разве что отчетливо Персефона проявляется в Нине Заречной, а в Аркадиной я присутствую. В «Трех сестрах» я в Наташе проявляюсь достаточно сильно.

 

- Скажи пожалуйста, а в современной литературе есть твои сильные образы, или нынче люди измельчали?

 

- Героиня Фаулзова «Волхва» - сотрудница Кончиса Джулия, в «Степном волке» в Гермине присутствует Персефона, в «Клейне и Вагнере» Терезина.

 

- Какие качества ты придаешь женщине, какие черты характера?

- У Аркадиной в «Чайке» есть монолог, в котором она выговаривает Машеньке, жене управляющего. Аркадина говорит: «Вот смотрите, вам 25 лет, а мне 43. Тем не менее даже если мне сейчас 15-летнюю девочку играть, я всегда камильфо. Я всегда одета, и выправка у меня, стать.». И мужчины слушаются таких женщин, т.е. такая женщина может построить, но построить не как Гера, не яростью,  отчасти интригой, отчасти каким-то глубинным обаянием. Именно глубинное обаяние необъяснимое во мне присутствует, в Персефоне оно только просыпается. Как правило оно развивается в женщине к 40 – 45 годам и максимально проявляется в период так называемой «второй молодости». Это чувство расцветшей женщины «в соку». В таких женщинах есть какое-то особое очарование зрелости и умение. Если взять раскладку постъюнговской системы, в которой присутствуют Адам и Ева, Царь и Царица, Анима и Анимус, Царица – это моя функция, в какой-то степени разделенная с Герой, но больше моя ( ЗДЕСЬ ВСТАВКА ПРО ЦАРИЦУ И ЛИТЕРАТУРНЫХ ГЕРОЕВ). Вот в Соне Мармеладовой меня почти нет, или в Раневской меня тоже очень мало, хотя она женщина 45 лет, но как будто оставшаяся девочкой. Во влиятельных женщинах, женах президентов, каких-то влиятельных государственных деятелей я ярко проявлена.

 

- А в Марии, матери Христа ты присутствуешь?

 

- Отчасти, но оно не велико, гораздо больше в Марии Магдалене уже в период ее ученичества у Иисуса.

 

- По сути дела ты наделяешь землю плодородием, полезными ископаемыми?

 

- Деметра наверху, а снизу я.

 

- Хозяйка Медной Горы – это о тебе?

 

- Да, Бажов довольно точно уловил образ. Отчасти меня можно в Снежной Королеве узнать. Из славянских богиня Вила Сида наиболее близка мне, из египетского пантеона Изида.

 

- А к медицине, исцелению ты имеешь отношение?

 

- Я имею отношение к любого рода трансформации, так же как и Аид. Но если у Аида трансформация основательная, очень глубокая, то моя более быстрая и относится к среднего уровня трансформации. Например, это может быть не смена идеалов и мировоззрения, но изменение системы ценностей. Причем, в отличие от Аида, я настигаю человека, как правило, более внезапно. Это может быть какое-то событие, которое переворачивает его жизнь. Если Аид – это долгая подготовка, переплавка такая алхимическая со всеми ее стадиями: нигредо, альбедо, рубедо; то здесь это более внезапно. Случается какое-то событие, например Гарри Галлер встретил Гермину, и поменялась его система ценностей уже на второй день после этой встречи.

 

- Но ты в тоже время не роковая женщина?

 

- Почему? Могу быть таковой, если это необходимо. Я роковая не в смысле погибели, а в смысле преобразования человека. Причем знак преобразования – это куда сам человек вырулит, я создаю предпосылки.

 

- Ты связана каким-то образом с пищей или с химическими веществами, которые дают изменения сознания?

- Конечно, особенно с химическими веществами и особенно с минералами. А травка, кактусы – это хозяйство больше Деметры, хотя соки мои.

 

- Получается, что у тебя есть что-то более земное.

 

- Да. К тому же я даю человеку ощущение приземленности, хозяйственности. Я проявляюсь не только в женщинах, но и в мужчинах тоже, к примеру в охотниках, геологах.

 

- Связана ли какая-то часть тела с тобой больше чем остальные, или нет такой взаимосвязи?

 

- Со мной связана половая система. Частично матка, предстательная железа у мужчины частично, яичники, но опять же здесь в союзе с Деметрой.

 

- Ты как-то связана с чувством удовлетворения?

 

- Да. Чувство насыщения, оргазм. Именно глубинный оргазм зависит от присутствия меня. И опять же глубинный оргазм может пережить только зрелая женщина или зрелый мужчина. Зрелый не по возрасту может быть, а по своим качествам, хотя с возрастом его шансы возрастают.

 

- А из органов чувств какие с тобой связаны?

 

-  Ощущения, причем ощущения глубокие - ощущения внутренних органов. Если брать звуки, то низкочастотные преимущественно. Если брать диапазон человеческого голоса, то это бас и глубокий бархатный баритон как у оперных певиц, у Монсеррат Кабалье например.

 

- Если брать какие-то общественные, образовательные процессы, находятся ли они под твоим влиянием?

 

- Меня касаются те области, где есть достаточно строгое структурирование информации.

 

- Различные обычаи, традиции?

 

- В том числе.

 

- Тогда получается, наука тоже с тобой связана?

 

- Со мной, с Аидом, с Аполлоном с другой стороны. Она связана с каждым богом различными своими областями. Со мной наиболее тесно связаны геология, минералология, археология, палеонтология, физика твердого тела и атомного ядра, политехнические вещи, аграрные.

 

- А юриспруденция?

 

- Нет, это не мое. Там Зевс, Гера. Если говорить о любом деле, я даю базу, фундамент.

 

- Сейчас много должников тебе среди людей? Нынешнее развитие общества влияет на их образование?

 

- Все, что перечислили, все эти категории культуральные и научные, человеческие. Конечно, много. И так же есть готовность отдавать, потому что сейчас пресыщение обращающихся ко мне людей. Обращающихся за какими-то иллюзорным фундаментом, иллюзорной зрелостью. Они обращаются ко мне за суррогатным насыщением. Я даю человеку ощущение твердой почвы под ногами, базы какой-то, но быстрой. Если Аид немного по-другому работает, я даю человеку – раз, и взлетел в Наполеоны, что называется. У него появилось под ногами вдруг ощущение какой-то базы, быстрое обогащение, быстрый карьерный рост, это как правило следствие договора со мной и не обходится без того, чтобы часть его души не попадала в мои владения.

 

- А как получить настоящий фундамент?

 

- Он воспитывается, закладывается с детства. Мы участвуем в этом, помогаем. Я имела в виду должников, которые молятся: дайте мне денег, дайте мне власти, карьеры. Мы даем.

 

- А что взамен забираете?

 

- Они теряют ту часть души, которой свойственна гибкость, чувствительность и восприимчивость. Эти люди становятся невротиками по этим каналам. Особенно опасно это для людей с ведущей сенсорной функцией, они могут как быстро взлететь, так быстро и опуститься, потому что, потеряв свою ведущую функцию, они сразу падают. А с подчиненной сенсорной функцией люди становятся ипохондриками. У них наоборот, канал чувствительности открывается.

 

- Спасибо тебе. Скажешь что-нибудь людям?

 

- Догматичность, упертость и негибкость – это в том числе долги нам. Поэтому такие люди часто попадают под влияние догм, идеалогий, религий, учений различных, причем не критически, с буквализмом понимания. И если к Аиду попадают в должники, избегая какой-то боли, то ко мне попадают дети, стремящиеся к манипулированию и взрослые, грезящие об основательности, власти. Здесь отсылаю к работе французского философа Бодрияра «О власти как симулякре». Люди, которые по-настоящему находятся у власти, знают, что никакой власти не существует на самом деле, что это большая иллюзия. Те, же кто в нее верит – мои должники.

 

- Интересная парадоксальная мысль. Спасибо.

 

- Обращайтесь, приглашайте на Театры, потому что сейчас есть много людей, которым  нужно рассчитаться.